Стартовали ранним утром, по холодку, а когда солнце начало припекать, она все-таки сняла чулки, отчего руливший Панчо чуть не свернул себе шею и не последовал за Джимом Мерфи. Во всяком случае, косым он мог остаться на всю жизнь. Зато я получил роскошную возможность гладить голые коленки. Ну и немножко выше.

Закончив дела в Порт-Пирсе, сдали персоналу компании машину, взамен нам насунули корзину осточертевших цитрусов. Слишком много было апельсинового запаха за последнюю неделю, как бы не возненавидеть его.

В Бостоне мы вздохнули — все-таки двадцать пять градусов Цельсия куда приятнее, чем флоридские девяносто пять Фаренгейта и девяносто пять процентов влажности. Таллула умчалась демонстрировать загар подружкам, мы же вернулись к Осе.

— Пока вы там ля-ля, я видел поца со шрамом идти по Вассер-стрит.

— Того, из Нью-Йорка? — нахмурился Панчо и удостоился кивка в ответ.

Военный совет решил обороняться — бросать лабораторию нельзя, главное, успеть вызвать полицию и продержаться до ее приезда.

— О-кей, — подвел я итог. — Надо распустить помощников, оповестить полицию и… и подготовить дом к налету. Что у нас с оружием?

Через несколько минут в гостиной запахло оружейной смазкой: Панчо выложил на столик два шотгана и четыре пистолета.

— Откуда? — обалдел я.

— Пока некоторые волочатся за певичками, другие занимаются делом.

— Ой, все! — заржал Ося.

После ревизии запасов Панчо услали за едой, брусом и досками, а мы с Осей принялись набивать дополнительные косяки и заколачивать окошки в подвале чем было. Вскоре Панчо привез пиломатериал и неприятные известия:

— Я видел щеголя с усиками. И два авто на обоих концах улицы, в каждом по четыре человека. Клянусь Девой Марией, это по нашу душу.

И наверняка еще парочка машин с четырьмя пассажирами каждая стоят на параллельной улице, перекрывая отход через дворы.

Дежурный в полицейском участке ответил сразу, но выслушал весьма скептически:

— Люди в автомобилях? Просто сидят, не стреляют, не угрожают? Даже не выходят? Мистер, у нас свободная страна. Гражданам не запрещается сидеть в автомобилях.

— Но что если это засада? Меня уже один раз пытались похитить!

— Мы не можем проверять каждый автомобиль в городе. Звоните, если они начнут действовать агрессивно.

Ну да, вот когда убьют — тогда и приходите.

День и ночь прошли тревожно, мы организовали дежурство, а с утра все предвещало нехороший день, так как я с недосыпу разбил в кухне бутылку сока и апельсиновый запах пропитал весь дом.

Началось с визита стремного коммивояжера, долго топтавшегося на крыльце и не желавшего уходить, несмотря на наше «Здесь ничего не покупают». Затем приперлись еще два, которые тупо жали на кнопку при входе минут по пять.

— Чем больше звонят, тем сильнее нас нет дома, — нервно хохотнул Ося, поправляя пистолет за поясом.

Часиков около двенадцати, видимо, только проснувшись, позвонила Таллула. Тягучий «женский» разговор ни о чем вместо привычного возбуждения вызвал раздражение, но говорить, что меня сейчас будут убивать, я не стал. Тут мужские разборки, зачем впутывать в них женщин?

Ультиматум нам предъявили, как только стемнело. С освещением тут пока не очень, это на центральных улицах свет и тысячи лампочек на вывесках, а в жилых районах фонари хорошо если на перекрестках — ночью спать надо, а не шарахаться.

— Мистер Грандер, лучше бы вам выйти.

— А если нет?

— Если нет, нам придется войти самим. Ждем пять минут.

Ну вот и время звонить в полицию, но трубка ответила оглушительной тишиной — не иначе, злодеи перерезали линию, и наверняка во всем квартале, а то и в соседних. И как нам вызвать полицию?

— У тебя же есть радиостанция с передатчиком, стучи SOS! — пнул меня в сторону лаборатории Ося.

Стучи, ха! При попытке врубить питание выяснилось, что электричество тоже тю-тю, а свет в доме мы не включали, чтобы не маячить мишенями в окнах.

Матерясь сквозь зубы, я в темноте ползал по зимнему саду, пытаясь вспомнить где у нас могут быть заряженные батареи и даже нашел две штуки. Трясущимися от возбуждения руками подсоединил контакты, дождался прогрева ламп и еле сдерживаясь чтобы не кричать, начал:

— Грандер вызывает общежитие МИТ, на нас напали, вызовите полицию. Грандер вызывает общежитие МИТ…

Приемник в общежитии запитан всегда, теперь лишь бы кто-нибудь оказался рядом и услышал.

— Грандер вызывает общежитие…

— Общежитие Грандеру, что у…

Блин! Лампа погасла — батарея сдохла. Сжав зубы и роняя капли пота, я поменял батареи и забубнил снова:

— Грандер вызывает общежитие, на нас напали, телефон перерезан, вызовите полицию.

— Общежитие Грандеру. Принял, вызываю.

Фффух… Но в ту же секунду за окнами мелькнули две тени, завесили стекло полой пальто и долбанули локтем.

Посыпались осколки и неразборчивые ругательства. Не дожидаясь, когда налетчики очистят раму, я ломанулся в дом и запер за собой дверь, подперев брусом.

Блин, если эти дебилы порушат мне оборудование — убью нахрен!

Одновременно во входную дверь ударили тяжелым, но Ося с Панчо заранее подтащили туда комод и диван. Зазвенело в кухне, туда метнулся Ося и с ходу шарахнул из дробовика. Это Америка, тут принято стрелять в налетчиков без затей.

— А-а-а! — завопили за окном, откуда раздался звук падения тела.

И тут же ночь разорвали вспышки выстрелов.

В стеклах появились дырки со лучами трещин во все стороны — одна, вторая, и осколки посыпалось на пол. Лопнула лампочка в люстре, за ней вторая. Блин, надо было замотать головы чтоб не посекло острым…

Громыхнул дробовик Панчо, еще одно тело выпало наружу. Из лаборатории слышалась возня.

— Vafanculo! Mario, spara!

Нападавшие пошли ва-банк — загрохотала «Чикагская шарманка», автомат Томпсона. Привалившись спинами к кирпичным стенам, мы тупо смотрели, как в комоде и диване появляются линии рваных дырок. Остатки люстры со звоном обрушились вниз, жалобно взвыла пружина патефона, вдребезги разлетелась стопка пластинок, усеивая пол кусками шеллака. Н-да, ребята, а пулемета нам и не дали…

Ося ловко развернулся, выстрелил в окно и упал обратно. На улице завопили и ответили из нескольких пистолетов 45-го калибра.

Опять звякнуло на кухне и к пороховой вони примешалась проклятая апельсиновая струя. Я ужом скользнул в коридор как раз вовремя, чтобы увидеть, как налетчик перекинул ногу через подоконник и скрючился, чтобы пролезть в окно. Там он и застрял после двух моих выстрелов.

Мать моя женщина, Америка, законность, идеальные условия для бизнеса!

В дверь из лаборатории ударили тяжелым, брус скрипнул и подался на полдюйма.

Где, блин, полиция???

Пуля ударила в косяк и осыпала меня ворохом колючих щепок. В гостиной залпом грохнули два дробовика.

Дверь в лабораторию вылетела одновременно с дверью в ванную, и в обоих показалось по два человека.

Хорошо, что у меня два пистолета — я палил в обе стороны, не заботясь о прицеле, на такой дистанции хрен промахнешься. И только когда дострелял до железки, понял, что завалил всех.

Пока перезаряжался, подсчитал — противник уже потерял семерых. А их вряд ли больше двадцати человек. Стрельба с улицы малость стихла — тоже перезаряжаются?

Рыбкой нырнул в гостиную, распоров штанину и голень осколком:

— Парни, залпом по машинам!

Улицу освещали фары трех авто. Зря это они — нам удобнее, но мы успели сделать только по паре выстрелов, как снова загрохотал томми-ган. Но еще двоих или троих мы точно зацепили.

— Mario, spara! — заорали снаружи.

Следующие секунды мы залегли на пол под градом падающих на нас осколков, щепок и стекляшек — гангстеры врубили огневую мощь на полную.

Кавалерия из-за холмов подоспела в самую решительную минуту — в конце улочки взвыла сирена, за ней вторая. От дома с пробуксовкой рванула машина — рефлексы у этих ребят что надо, чуть помедлив, стартовала вторая, а третья, дымя пробитым радиатором, осталась на месте.